Ада не родится.

Астарта окончательно решила это ещё позавчера. Дело в чёртовой опухоли, вернее, в химиотерапии, которой совсем недавно был подвергнут организм Астарты. Это очень вредно для ребёнка, Ада не сможет родиться нормальной. Такому существу лучше вовсе не появляться на свет.

вероятность успешного исхода - менее тридцати процентов





Конфликт второго ноября был спонтанным.

Я не планировал его, не придумывал сценарий.

Так, скажу это, для пущей ясности.

---

Осознание непонимания болезненно, потому понимание часто приходит через боль.



Среда, 3 ноября, с 15 до 21 часа.



Вчера я видел Астарту. Пришёл на чужую встречу - её и нашей общей знакомой, впрочем, о ней позже. Астарта... она даже не дала взять её руку. И я снова чувствовал, что люблю её. Пошастав за ними по городу, я решил оставить их вдвоём, как они и планировали с самого начала. Спустился в подземку. Уже в метро на мой телефон пришло сообщение, состоящее из одинокого императива "Вернись!" Я вернулся. Молчал. С "общей знакомой" расстались через некоторое время.



Потом мы говорили. Она сказала, что "слишком гордая" для того, чтобы "броситься на шею", стоит мне позвать её обратно. Говорит, что я предал её и даже не попросил прощения. Провожаю. Спрашивает - "зачем это", но, тем не менее, не просит оставить её в покое.



Мы ехали в метро вечером, когда люди разъезжаются по домам - все места в вагоне были заняты. Ноги Астарты болели после вчерашней "прогулки". Такое меня не устраивало.

Я посмотрел на женщину, сидящую рядом с нами, и понял, что ей нужно встать и выйти отсюда. Двери открылись. "Выходи! Это твоя станция!" - пытался я приказать, но уставшая женщина оставалась сидеть и вышла лишь на следующей. "Спасибо" - Астарта присела на её место. Затем схватила мою руку, отчаянно сжала пальцы. Рядом с ней место освободилось ещё через пару остановок.



"У тебя сейчас с собой лезвие?" - спрашиваю. Кивает. "Порежь меня где хочешь и выпей сколько хочешь". - "Не хочу".



В сумерках провожаю её по длинной дороге. Говорю, что теперь всё изменится - не знаю точно, к лучшему или к худшему, но таким как прежде не будет никогда.



Не люблю статичность.



"Я дам тебе ещё один шанс" - и мы начинаем всё заново в третий раз. Если верить старым еврейским традициям, на этот раз всё должно получиться. В общей сложности мы вместе уже более года.



Ухожу по той же длинной ночной дороге. Голос вырывается сам, воплощаясь в хриплый торжествующий рык.



Превосходно.

---

Оказывается, аккумуляторы в мобильных телефонах имеют свойство разряжаться, а от места нашего расставания до дома Астарты идти пешком около пяти часов.



Только что с ней говорил. Она сказала, что это было жестоко.

Я знаю - непростительно жестоко.



Пока что события развиваются управляемо.





Разумеется, не Ада является причиной состоявшегося конфликта. Я обещал "отпустить" Астарту. Хоть она и говорит, что я просто послал её - это не совсем верно.



Много раньше Астарта не раз пыталась уйти, в том числе "уйти" в глобальном смысле, но каждый раз я удерживал её. Сейчас - единожды - инициатива расставания поступила от меня. И последствия оказались более разрушительными.



К счастью, не такими разрушительными, какими они могли бы быть.

Мы расплатились небольшим количеством боли и неожиданно резким поворотом в нашей общей судьбе.

---

Москва



Однако, недавние события поспешили развиться слишком уж быстро, так что изложение прошедших суток я растяну на несколько записей, каждая из которых обещает иметь значительные размеры.



Итак, прошедшей ночью мне удалось уснуть менее чем на три часа. Я думал о ней... о той женщине, которой и обязан заведением этого дневника. Но не буду называть в нём её имя. Потому специально для дневника я дам ей произвольное демоническое имя; назову её, например, Астартой.



Тяжелее всего предавать ту, которую любишь.

Мои сомнения когда-нибудь убьют меня.



Она говорит, что ради меня - ради того, чтобы быть со мной - пожертвовала очень многим. "Положением" - говорит она. Конкретней - могла выйти замуж за одного весьма богатого человека; отказалась вступить в брак, который неизбежно стал бы неразрешимым конфликтом, ибо тот человек (оговорюсь: нелюдь) по природе своей склонен всецело доминировать над ближним.

Хоть он и любит Астарту, быть с ним она не сможет.



В ночь с первое на второе ноября я кое-что стал понимать более отчётливо. А именно - я понял, что наши отношения не могут продолжаться так, как мы этого хотим.



Что я могу?

Я могу лишиться её навсегда.

Предать её. Прогнать.

Она не будет искать со мной встречи, я знаю.

Но она подкупает меня словами о любви... и ещё - я не хочу быть сволочью. Я знаю, что смогу сделать ей так больно, как никогда ранее.



Сейчас я пишу это, а ведь буквально пару часов назад я разговаривал с ней. И сказал, что нам нужно расстаться. Мы сидели в кофейне, и к концу моего сбивчивого монолога она оделась и вышла, пожелав мне счастья.



Я смотрел на неё сквозь стеклянную стенку. Она постояла в темноте, выкурила сигарету. Затем ушла.



Я бросился за ней, но догнать не смог. Потерял в толпе (тоже мне, блин, охотник). Видимо, она не хотела, чтобы я выследил её.



Я хотел назвать её имя и сказать, что люблю её и не могу отпустить...



Сейчас мне больно, действительно больно от своего поступка. Пусть лишь в разлуке можно понять, что любишь, но ведь мы только-только расстались. Как-то это... несерьёзно.



На самом деле суть в том, что мне страшно за неё. Страшно, что она убьет себя.

Она может, я знаю.

Удержать её способна лишь Ада.



Ада - наша ещё не родившаяся дочь.



Я предал Астарту, бросил её именно в тот момент, когда её особенно нужна поддержка. Сейчас я хочу обратно их обеих и лелею планы устроения совместной жизни.



Как и прежде, я чертовски нестабилен.





Я послал sms больше часа назад, но уведомления о получении до сих пор не пришло. Разыгралась паранойя. Мне страшно, что Астарта могла шагнуть под поезд прямо в метро. Успокаиваю себя.

---

Я завёл этот дневник как отражение попытки разобраться в отношениях с одной женщиной. Полагаю, я буду вести его. Вести долго, мучительно и, местами, неохотно. Она постоянно говорит, что любит меня, но я... я не чувствую её любви

---

Неодиночество - то, от чего следует отказаться.



Оставь надежду на неодиночество - иначе обречёшь себя на постоянную боль. Обычно она приходит вечером - стоит только забыть о буднях, остаться наедине с самим собой.



Смешно, но люди, особенно мужчины, порой изначально не так уж нуждаются в неодиночестве. Они хотят власти над другими, хотят, чтобы ими восхищались, поклонялись им - это вовсе не "просто быть рядом". Женщины, на мой взгляд, более разборчивы в чувствах.



Пришедшие же сюда извне более остро чувствуют потребность в неодиночестве. И их боль сильней. Через боль мы учимся не думать о том, что когда-то у нас был свой дом, раз уж забыть это нельзя.

---

"Подари мне несколько месяцев счастья"



Она произнесла ключевую фразу. Я принимаю условия сделки.